8 октября 2025 года в Челябинске началось фактическое замораживание активов, связанных с так называемым объединением «Махонинские». По иску Генеральной прокуратуры судебные приставы из Москвы накладывают аресты на компании, недвижимость и счета, которые, по версии силовиков, контролировали братья Александр и Андрей Махонины. Речь идёт о бизнес-империи, оценённой в 2,5 млрд рублей, — розница, рынки, клубы, сауны, недвижимость, транспорт.
Генпрокуратура параллельно требует признать объединение «Махонинские» экстремистским, запретить его деятельность и изъять имущество — в том числе более 100 объектов недвижимости и 12 транспортных средств — в доход государства. Это может стать самым громким кейсом принудительного изъятия частных активов в Челябинской области после дел бизнесмена Константина Струкова и экс-губернатора Михаила Юревича.
По версии силовиков, в орбите этого объединения — больше сотни объектов недвижимости, дюжина транспортных средств, сети розничной торговли и, что особенно чувствительно для города, культовые точки досуга. Речь идёт не об одном ресторане. Речь о стиле жизни целого района. Чтобы понять, почему это ударило так громко, нужно вернуться в 90-е — туда, где всё начиналось.
Александр и Андрей Махонины вошли в челябинские девяностые почти так же, как вошли в эти девяностые все, кто потом назывался «уважаемыми предпринимателями». Силовики сегодня говорят проще: по их версии, объединение «Махонинские» было построено на криминальном опыте его участников и держалось на силе — физической, финансовой и репутационной. Самим братьям вменяют длинную тень прошлого: Александра называли судимым за покушение на убийство ещё в 1990 году; про Андрея говорят, что ему вменялись хулиганство с причинением телесных повреждений ещё в 1983-м, незаконная торговля в 1985-м и самоуправство в 1999-м.
По воспоминаниям людей братья шли по вполне классическому маршруту для 90-х: «охрана», «безопасность», «помощь в решении вопросов». Кому-то — крышу, кому-то — совет. Параллельно семья лезла в то, что приносило быстрые деньги: алкоголь, товары народного потребления, розница. Тогда так зарабатывался «первый капитал».
В 90-х в городе идёт драка за торговые точки. Колхозный рынок, который стоял в Ленинском районе, был одновременно и экономикой района и его нервной системой. По версии Генпрокуратуры, в 1999 году именно этот рынок был насильно «переформатирован»: силовой захват, перераспределение долей, переход контроля к людям Махониных.
После этого рынок меняет не только внутреннего хозяина, но и вывеску. «Ленинский рынок» превращается в «Юрьевский торговый комплекс». Официально — просто новая структура, зарегистрированная уже в нулевые, классический городской продторг: продукты, табак, напитки. Неофициально — точка, где люди быстро поняли, кто в районе главный и к кому лучше не лезть.
«Юрьевский» стал символом не только потому, что там торговали мясом, рыбой и сигаретами. Это был видимый объект влияния. Ты владеешь рынком — ты управляешь потоком наличности, ты решаешь, кто ставит палатку, ты собираешь неформальную «ренту» с квадратного метра. В Челябинске 90-х это было почти то же самое, что быть депутатом с бессменным мандатом.
Дальше Махонины, как описывают силовые структуры, пошли в раж. В начале нулевых на севере города появился объект, который тогда смотрелся как кусок Москвы: «Галактика развлечений». Не просто клуб, а вселенная под крышей. Гостиница для приезжих артистов, ночной клуб с охраной и фейс-контролем. Танцполы. Караоке. Бильярд. Боулинг. Сауна. Частные VIP-залы с мебелью на заказ — «Монбельер», как знак статуса: если ты сидишь там, ты не случайный.
Формально «Галактику» обслуживало общество с ограниченной ответственностью «Реси», созданное как вполне нормальная компания по управлению нежилой недвижимостью. На бумаге доли размазаны между несколькими людьми: бизнес-партнёры, родственники, люди из окружения. Среди собственников фигурировали и Александр, и Андрей Махонины. Это не выглядело как семья, построившая стриптиз-клуб. Это выглядело как холдинг, который решил, что досуг — такой же актив, как завод.
И «Галактика» была только частью этой инфраструктуры. Точки досуга, сауны, караоке, бани, спа-комплексы — всё это стало не просто бизнесом, а способом закрепиться в городской тусовке. В какой-то момент в ту же орбиту попали такие места, о которых знали даже те, кто туда никогда не ходил: легендарный в Челябинске «утюг» на Алом Поле.
Это здание, как будто припаркованное в центре города не по правилам, жило десятками жизней. «Монте-Карло», «Три Икса», «МегаЧел», Chocolate Club, стриптиз, казино, «массаж» — в кавычках и без. Там всегда было то, что город официально порицал и неофициально потреблял. Позже в этих стенах появится даже приход храма.
И каждый такой объект «Махонинских» имел одно общее свойство: за ним стояли не случайные люди. В городе считалось: если площадка жива и никто её не жжёт, значит, она под «крылом», которое лучше не трогать. Силовики теперь называют это иначе: они утверждают, что эти объекты входили в экономическую базу объединения «Махонинские», то есть в систему, где прибыль с развлечений, ресторанов, ночной жизни и даже бань становилась общей кассой.
При этом значительная часть этих объектов формально принадлежала не самим братьям, а родственникам, охранникам, «доверенным лицам» и партнёрам — типичная для Челябинска структура владения с 2000-х.
Судебные приставы начали арестовывать компании и объекты в Челябинске, которые силовики связывают с «Махонинскими». Под ограничения попали: ООО «Юрьевский торговый комплекс», магазин «Ткани № 8», ООО «Армада», ПКФ «Надежда», ООО «Оргмедкорпорация», ООО «Стройбизнессити», управляющее SPA-комплексом «Атлантида» ООО «Аквалэнд», ООО «Антис», «Медхимпро». В общей сложности, по данным Генпрокуратуры, речь идёт о 109 объектах недвижимости и 12 транспортных средствах, включая маломерные суда.
Если верить материалам Генпрокуратуры, важнейшая особенность этой структуры — то, как она записана. Не «у меня клуб», а «у знакомого знакомого 10 %, у двоюродной сестры 4 %, у охраны 13 %, у партнёра по бизнесу 36 %» и так далее. Кружок доверенных лиц, неформально — одна команда.
В истории «Реси», управлявшей «Галактикой развлечений», фигурируют не только Махонины, но и их окружение: телохранители, партнёры, люди из близкого круга семьи. В иске прокуратуры отдельно упоминаются Максим Попов (его называют личной охраной братьев, при этом указывают, что он был осуждён за разбой) и Александр Гирь. Говорится и о Михаиле Игнатове (бывший начальник управления по борьбе с организованной преступностью при УВД Челябинской области) — его описывают как «держателя части активов», а также подчёркивают его связь с дочерью Александра Махонина. Это уже не просто бизнес. Это династия.
Перед тем как в судах появились первые иски, по линии УФСБ в Челябинске прошли обыски. Силовики зашли в дом семьи Махониных в посёлке Смолино — тот самый особняк у воды, о котором весь город говорил шёпотом. По данным источников, при обыске нашли крупную сумму наличных и оружие; законность его хранения сейчас проверяется. Проверки прошли и в нескольких коммерческих объектах, включая «Галактику развлечений». Всё это сопровождалось сухой формулировкой: «в рамках противоэкстремистского законодательства».
Именно такой способ владения — раздать доли семье, родственникам, близким и сделать их формальными собственниками ключевых участков земли, зданий, компаний — сегодня стал основанием для удара. Генпрокуратура утверждает, что все эти люди на самом деле часть одного объединения, а значит, их имущество — общее имущество «экстремистского сообщества» и может быть забрано государством как единый пакет.
За красивым фасадом «Галактики», за ароматом дубовых веников в VIP-сауне и за «рыночной романтикой» «Юрьевского» у этой истории всегда шёл шлейф насилия. В 1999 году произошел захват колхозного рынка в Челябинске. По версии прокуратуры, доли ушли к Махониным после силового давления.
Начало нулевых. Конфликт вокруг развлекательного комплекса, известного городу под названиями «Монте-Карло» и «МегаЧел». В материалах Генпрокуратуры говорится: один из совладельцев отказался «уступить 20 %», после чего его забили до смерти, а его наследникам пришлось продать долю по заниженной цене.
Самый громкий эпизод, который силовики официально связывают с объединением «Махонинские», — «Торнадо-2010». 29 августа 2010 года, Миасс, рок-фестиваль на территории детского лагеря. На сцене играет панк-группа. В толпу врывается около сотни крепких людей, по пояс голых, с битами, арматурой и травматическим оружием. Людей бьют просто за то, что они там. Пострадавших признают десятки. Для уральской рок-сцены это было травмой на годы.
Позже суд даст реальные сроки ряду участников. Фигурантами дела станут, в том числе, Назарян (которого следствие назовёт организатором нападения), а также уже упомянутые люди из окружения Махониных. По ним будут реальные приговоры — за массовые беспорядки и экстремизм. Самих же братьев Махониных к ответственности тогда не привлекли. Генпрокуратура сегодня объясняет это «неформальными отношениями с региональными властями и представителями правоохранительных органов».
У семьи была ещё одна внутренняя линия, про которую в городе говорят с заметным уважением. Помимо Александра и Андрея был третий брат — Юрий. Его имя звучит реже, и обычно не в криминальных сводках. По воспоминаниям окружения, Юрий погиб в 2000-х, пытаясь спасти детей: эту историю в Челябинске пересказывают как доказательство того, что внутри клана существовала не только жёсткость, но и своя идея «своих надо вытаскивать до конца». После его гибели одно из ключевых направлений семейного бизнеса — рынок, который позже стал «Юрьевским торговым комплексом», — многие в городе неофициально связывали именно с памятью о нём. Говорили: «название — в его честь».
К середине 2010-х Махонины перестали быть просто «людьми с рынков». Про Андрея Махонина в городе рассказывали почти как анекдот: да, он официально банкротится, долги банкам, в бумагах — практически ничего. Но живёт он в доме на берегу озера Смолино. Дом не просто с видом на воду, а с собственной бухтой, куда лодка уходит прямо с участка. В этом был весь стиль семьи: формально ты никто — не публичный чиновник, не депутат с декларацией. Неформально ты хозяин собственного берега.
В итоге Генпрокуратура подаёт в Советский райсуд Челябинска иск, в котором чёрным по белому написано: объединение «Махонинские» — это экстремистская структура, выстроенная на воровских традициях и идеологии движения АУЕ (движение признано экстремистским и запрещено в России). В иске говорится, что эта структура десятилетиями жила за счёт вымогательств, грабежей, силового передела экономики, а также контролировала доходы, идущие из мест лишения свободы — в том числе с использованием современных схем обмана вроде «фишинга» и «двойной транзакции». Деньги, как утверждает надзорное ведомство, аккумулировались через сеть фирм и выводились за пределы России.
Дальше — второй шаг. Если это экстремистское объединение, то его ресурсы — это материальная база экстремизма. А материальную базу, по российскому праву, государство может изъять.
Отсюда и следующее требование прокуратуры: не только запретить самих «Махонинских», но и национализировать всё, что, по её версии, им принадлежит. Арест накладывается на компании, связанные с этой орбитой. Ограничиваются операции по счетам. Формально — обеспечение иска. Фактически — заморозка империи.